Генри Форд (ввел для своих рабочих 8ч рабочий день в 1914г) о революции 1917 г. в России:
Есть два типа реформаторов. Одни готовы разорвать рубашку только потому, что пуговица не проходит в петельку. Для них опыт и реформы несовместимы. Такой не может держать свой накал перед фактами, поэтому он не признаёт факты. С 1914 года многие стали называться новыми интеллектуалами. Им открылось, что смотреть на мир можно критически, и нашли они его порочным. Опьянение критикой социальной системы раскачивает. Чем моложе критик, тем его сильнее качает. Он готов разрушить весь старый мир, чтобы строить новый.
Они реально делают это в России. Их пример — другим наука. Мы видим, что разруху инициирует не большинство, а меньшинство. Также мы видим, что, хотя люди могут издавать законы, противоречащие законам природы, природа блокирует такие законы жёстче, чем это делал царь. Природа заблокировала всю Советскую республику, потому что она отрицает природу. Более всего она отрицает право людей на плоды своего труда.
Кто-то говорит: Россия должна работать. Бедняжка работает, но это не свободный труд. У нас рабочий день — 8 часов; там — от 12 до 14. У нас, если рабочий хочет отдохнуть денёк или неделю и может себе это позволить — никаких вопросов. В России, под Советами, человек идёт на работу — хочет или нет. Какая может быть свобода при тюремной дисциплине? Это рабство.
Свобода есть право работать меньшее время и получать за это меньший заработок, лишь бы обеспечить собственную жизнь. Совокупность этого и многих других пониманий свободы и составляет великий идеал Свободы. Меньшими формами свободы пропитаны будни каждого из нас.
С комитетами на заводы России пришли застой и разруха; митингов и дискуссий — больше, чем работы. С изгнанием квалифицированных специалистов тысячи тонн ценных материалов ушли в отходы. Фанатики заболтали народ до голода. Теперь Советы предлагают большие деньги тем самым специалистам, которых повыгоняли, чтобы те вернулись. Все, что эта «реформа» дала России, — развалила производство.
