G
Gregory
"ОМОН вместо музыки
В четверг, 19 июля, мы с женой к семи вечера собирались в Питере на "Иоланту".
Опера Чайковского должна была идти во дворе Михайловского замка, под открытым небом, в рамках фестиваля "Опера – всем", где никаких билетов — приходи любой. Замечательная идея — я так когда-то слушал "Кармен", сидя на террасе кафе в Ковент-Гардене.
По прекраснейшим видам в мире, через Троицкий мост и сквозь Летний сад, мы пошли… Впрочем, опущу.
Мы подошли к замку в самом начале восьмого. У главного (то есть единственного) входа, на мосту через ров со стороны площади Коннетабля, стояла толпа в несколько сот человек. Музыки не было слышно, а толпа что-то кричала. Когда мы сами слились с толпой, ясно стало, что кричат: "По-зор! По-зор!"
Кричащие (прелюбопытнейшее, кстати, зрелище – филармонические знатоки: от худых, как щепки, юношей до принарядившихся бабушек) покрывали позором вовсе не сопрано Нечаеву и не баса Мончака. А тех, кто перекрыл ворота во двор – и смылся: без объяснений, без извинений. Ворота были унизаны хватающимися за прутья людьми, как шампуры мясом. Сильно напоминало фильм Эйзенштейна "Октябрь".
Мы с женой в этой толпе провели полтора часа. Это была самая невероятная театральная постановка в моей жизни – без сценария, без режиссера. Так сказать, опера.doc.
Люди то вновь принимались кричать "Позор!", как обманутые вкладчики или дольщики, то, как наследники революционных традиций, выводили "Это есть наш последний и решительный бой!", то выделяли из себя пару теноров, и тенора что-то пели трагическое про эпоху внутрь решетки.
Повторяю: за полтора часа к нам не вышел никто, не объяснился, не извинился, хотя пришедшие требовали не крови, а объяснений. За это время я услышал многое. И что на фестиваль выделено "44 миллиарда, которые украли". И что "Полтавченко надо повесить вместе с Месхиевым" (с добавлением: в одном месте и за одно место). И что внутрь пускали лишь по особым пригласительным билетам. И что ворота закрыли, потому что внутри "начальство из Смольного" (тут я вздрогнул: днем невероятное количество рабочих косило и убирало газоны возле Троицкой площади, что при губернаторе Матвиенко однозначно свидетельствовало о Ея Предстоящем Проезде – так что версия выглядела правдоподобной).
В толпе было полно иностранцев (в Европе, повторю, жанр "открытой оперы" весьма популярен), и я испытал одно из величайших в жизни унижений, объясняя им, что происходит, потому что они все равно не могли понять, почему никого не пускают и ничего не объясняют. Ну, а версии при отсутствии информации человек вправе высказывать любые: в конце концов, закон, карающий за распространение слухов, предложенный вице-спикером Совфеда Торшиным (недавно, кстати, публично пропевшим ариетту с похвалой крепостному праву), пока еще не принят (но не сомневаюсь, что будет).
Я пытался хоть от кого получить хоть какую информацию, охранники отшатывались, сотовый телефон директора Русского музея Гусева молчал. Когда мы с женой уже собрались уходить, подъехала полицейская машина. Потом вторая. Потом минивэн ППС. А потом, воняя выхлопом на пол-Фонтанки, перед Михайловским дворцом появилось зарешеченное чудовище — автозак ОМОНа.
Я представил, как поклонников бельканто будут винтить по новому закону о митингах, как моей собственной жене судья влепит штраф или срок за мятеж, сопротивление и свержение, — и мужество покинуло меня.
"Все, Гуля, — сказал я, — мы из этого говнища выбираемся. Идем культурно тренькать суши на Невский".
"Allons enfants de la Patrie!" – не унимался распятый на воротах тенор.
Потом в СМИ появилось сообщения, что ворота перекрыли "по соображениям безопасности", чтобы избежать давки внутри.
* * *
Под занавес и хоть на бис: по пунктам.
1. Когда затевают музыкальное мероприятие под открытым небом, для тех, кто вдалеке от сцены, устанавливают экраны и звукоусилительную аппаратуру. Это азбука. Тем более, когда целью фестиваля провозглашается приобщение к музыке неофитов. И даже в том случае, если реальной целью является попилить бюджет.
2. "Культура" — это вовсе не музыка, театр, музей и прочее. "Культура" — это крайне сложная система ритуальных действий (а также восстаний против ритуала), где ключевое слово – "сложная". Когда успевших (имевших приглашение, являющихся начальством) пускают, а прочих не удостаивают даже "пшли вон!", а к недовольным пригоняют ОМОН – это не культура, а двуклеточное образование.
3. У двуклеточных культурных столиц не бывает, не надо себя тешить.
4. Дико стыдно.
Дмитрий Губин, "Огонек"-Ъ"
Подробнее: http://www.rosbalt.ru/piter/2012/07/20/1013271.html
8)8)8)8)8)8)
В четверг, 19 июля, мы с женой к семи вечера собирались в Питере на "Иоланту".
Опера Чайковского должна была идти во дворе Михайловского замка, под открытым небом, в рамках фестиваля "Опера – всем", где никаких билетов — приходи любой. Замечательная идея — я так когда-то слушал "Кармен", сидя на террасе кафе в Ковент-Гардене.
По прекраснейшим видам в мире, через Троицкий мост и сквозь Летний сад, мы пошли… Впрочем, опущу.
Мы подошли к замку в самом начале восьмого. У главного (то есть единственного) входа, на мосту через ров со стороны площади Коннетабля, стояла толпа в несколько сот человек. Музыки не было слышно, а толпа что-то кричала. Когда мы сами слились с толпой, ясно стало, что кричат: "По-зор! По-зор!"
Кричащие (прелюбопытнейшее, кстати, зрелище – филармонические знатоки: от худых, как щепки, юношей до принарядившихся бабушек) покрывали позором вовсе не сопрано Нечаеву и не баса Мончака. А тех, кто перекрыл ворота во двор – и смылся: без объяснений, без извинений. Ворота были унизаны хватающимися за прутья людьми, как шампуры мясом. Сильно напоминало фильм Эйзенштейна "Октябрь".
Мы с женой в этой толпе провели полтора часа. Это была самая невероятная театральная постановка в моей жизни – без сценария, без режиссера. Так сказать, опера.doc.
Люди то вновь принимались кричать "Позор!", как обманутые вкладчики или дольщики, то, как наследники революционных традиций, выводили "Это есть наш последний и решительный бой!", то выделяли из себя пару теноров, и тенора что-то пели трагическое про эпоху внутрь решетки.
Повторяю: за полтора часа к нам не вышел никто, не объяснился, не извинился, хотя пришедшие требовали не крови, а объяснений. За это время я услышал многое. И что на фестиваль выделено "44 миллиарда, которые украли". И что "Полтавченко надо повесить вместе с Месхиевым" (с добавлением: в одном месте и за одно место). И что внутрь пускали лишь по особым пригласительным билетам. И что ворота закрыли, потому что внутри "начальство из Смольного" (тут я вздрогнул: днем невероятное количество рабочих косило и убирало газоны возле Троицкой площади, что при губернаторе Матвиенко однозначно свидетельствовало о Ея Предстоящем Проезде – так что версия выглядела правдоподобной).
В толпе было полно иностранцев (в Европе, повторю, жанр "открытой оперы" весьма популярен), и я испытал одно из величайших в жизни унижений, объясняя им, что происходит, потому что они все равно не могли понять, почему никого не пускают и ничего не объясняют. Ну, а версии при отсутствии информации человек вправе высказывать любые: в конце концов, закон, карающий за распространение слухов, предложенный вице-спикером Совфеда Торшиным (недавно, кстати, публично пропевшим ариетту с похвалой крепостному праву), пока еще не принят (но не сомневаюсь, что будет).
Я пытался хоть от кого получить хоть какую информацию, охранники отшатывались, сотовый телефон директора Русского музея Гусева молчал. Когда мы с женой уже собрались уходить, подъехала полицейская машина. Потом вторая. Потом минивэн ППС. А потом, воняя выхлопом на пол-Фонтанки, перед Михайловским дворцом появилось зарешеченное чудовище — автозак ОМОНа.
Я представил, как поклонников бельканто будут винтить по новому закону о митингах, как моей собственной жене судья влепит штраф или срок за мятеж, сопротивление и свержение, — и мужество покинуло меня.
"Все, Гуля, — сказал я, — мы из этого говнища выбираемся. Идем культурно тренькать суши на Невский".
"Allons enfants de la Patrie!" – не унимался распятый на воротах тенор.
Потом в СМИ появилось сообщения, что ворота перекрыли "по соображениям безопасности", чтобы избежать давки внутри.
* * *
Под занавес и хоть на бис: по пунктам.
1. Когда затевают музыкальное мероприятие под открытым небом, для тех, кто вдалеке от сцены, устанавливают экраны и звукоусилительную аппаратуру. Это азбука. Тем более, когда целью фестиваля провозглашается приобщение к музыке неофитов. И даже в том случае, если реальной целью является попилить бюджет.
2. "Культура" — это вовсе не музыка, театр, музей и прочее. "Культура" — это крайне сложная система ритуальных действий (а также восстаний против ритуала), где ключевое слово – "сложная". Когда успевших (имевших приглашение, являющихся начальством) пускают, а прочих не удостаивают даже "пшли вон!", а к недовольным пригоняют ОМОН – это не культура, а двуклеточное образование.
3. У двуклеточных культурных столиц не бывает, не надо себя тешить.
4. Дико стыдно.
Дмитрий Губин, "Огонек"-Ъ"
Подробнее: http://www.rosbalt.ru/piter/2012/07/20/1013271.html
8)8)8)8)8)8)
Покурили и разошлись, подумаешь... А не разошлись, стали решётки ломать - получите ОМОН.
Согласен, на 100%!
D "Цирки и коныки!"(С) Не моё. :::bugoga8)
